О ТОМ, КАК ЭСЕН-ХАН ОТПРАВЛЯЕТ ПРОТИВ МАНАСА ВОЙСКО ВО ГЛАВЕ С ДЖОЛОЕМ

Наблюдавший с сопки за битвой Нескара помчался к Бороончу и тут же издал крик отчаяния. Закричал он в сторону своих ратников, зазвал он своих богатырей, волосы его на макушке взъерошились, на затылке же взлохматились, он же сам время от времени беспокойно приподнимался на стременах и все орал на своих силачей:

– Я-то думал, что вы герои, что вы богатыри, а вы, будьте прокляты, оказывается, совсем не силачи! Как же мы теперь явимся пред очи правителя, и как мы сообщим о смерти богатыря Бороончу? Каков позор нам, отдавшим бурутам на растерзание своих лучших героев, и каково же наше будущее, когда мы не смогли одолеть их? Если мы не уничтожим бурутов всех до единого, если мы не сравняем их с землей, то нам не миновать кары Эсен-хана.

Подчинившись словам Нескары, силачи все направились в сторону Кутубия. В это время зорко следивший за битвой Манас заметил исчезновение своего верного друга Кутубия из поля зрения, стегнув плеткой своего Торучаара, перешел отрог с горной седловиной и оказался перед множеством калмаков, заполонивших землю, словно муравьи. Присмотрелся он внимательно и увидел, как сорок два калмака окружили зоркого и отважного Кутубия. Не поспел бы он вовремя, взъяренные богатыри Джолой и Нескара во главе своих войск уже бы окружили Кутубия; копейщик пронзил бы его копьем, боец с бердышом напал бы на него и голову несчастного приторочил к седлу; пробили бы они его железные доспехи, семьдесят копий впились бы в его тело одновременно; и все они вместе одолели бы его. При виде всего этого Манас стеганул Торучаара по бокам и растворился среди многочисленного войска. Огромных великанов, которых едва носили их кони, пронзил он копьем, крепких воинов стал он сбивать дубиной. Все, кто был одет в железную кольчугу, лучшие воины, кто был защищен доспехами, во главе с раззадоренными Джолоем и Нескарой, увидев разъяренного богатыря, разбежались в разные стороны. В самом же молодце сил хватило бы на пять львов, а со стороны он был подобен дракону, весь вид его напоминал целое войско, крик же его мог раздробить камень, – так он мчался, проливая вокруг себя кровь, расточая свой гнев, и уничтожал всех подряд кара-калмаков и маньчжуров. Трупы богатырей, будто горы и камни, лежали в самых разных местах. Остальные же силачи и великаны, оставшиеся в живых, окровавленные, едва спаслись бегством. Так бедного Кутубия славный Манас вызволил из окружения многочисленных китаев. Неверных, обступивших их, словно вороны, они кололи копьями и гнали до самого Китая. Середину крошит отважный богатырь Манас, по бокам войско врагов крушит Кутубий. Когда хан Манас подмял фланг калмаков, а в центре войска побил Кутубий, кыргызские воины еще больше воодушевились и, как могучий поток, устремились во след противнику. Те не выдержали натиска и пустились наутек. Не давая опомниться, львоподобный Манас и Кутубий погнались за врагами. Вот тогда всех китаев подряд сокрушил зоркий Манас. Обнажив зубы, целыми горами падали кони, опустив усы, целыми кучами гибли воины. Ложбины и рытвины наполнились красной кровью. Хозяйничавшие до этого маньчжуры не в силах были противостоять богатырю Манасу; великаны и силачи все приготовились к смерти, потеряв своих близких; они рыдали, сожалея, что пришли сюда, и разбегались в разные стороны. Седла поотваливались по бокам, кони растерянно бежали без хозяев, катауры и подхвостники оторвались. Калмаки в разных местах суетливо бегали, от страха не зная, как сесть на лошадей, порастеряв мечи и копья.