О ТОМ, КАК ЭСЕН-ХАН ОТПРАВЛЯЕТ ПРОТИВ МАНАСА ВОЙСКО ВО ГЛАВЕ С ДЖОЛОЕМ
Когда оставшиеся в живых добрались до Кара-Тоо, что на краю обширного Алтая, Нескара догнал их и остановил, затем, развернув назад, сам с войсками явился с поклоном к Манасу.
– Богатырь Манас, отважный тигр. Ты уничтожил всех великанов, которые схватились с тобой. Сегодня стало ясно, что ты счастливый и везучий, что ты храбрый сокрушитель вселенной. Ты создал ад для Пекина, которого не затронул даже всемирный потоп, ты сокрушил всех великанов и силачей. Теперь-то уж видно, что ты опора и защита малочисленных кыргызов, что ты храбрец и богатырь не из мира сего. Вооруженные до зубов китайские воины, мы все напали на тебя. Полностью разбитые, мы теперь все вот перед тобой склонили головы. Ты оказался мужественным героем, ты здорово отомстил нам за все прежние обиды. По приказу Эсен-хана, все наши великаны напали на тебя, но ты их всех уничтожили, и теперь мы сдались тебе. Богатырь ты наш, мы все подчиняемся тебе. Мы сдаемся тебе и готовы сложить за тебя свои головы. Мы преподносим тебе подарок: наши земли от Алтая до Кангая, наши народы калмаков и маньчжуров. Вот народ китаев с царем, если хочешь, то вот моя голова-головушка. Дай нам три дня сроку, мы с чиновниками и правителями будем держать совет. Мы не сдвинемся с места и будем оставаться там, где ты велишь. Мы подчинимся полностью тебе и отдадим правление маньчжурами и китаями тоже тебе. Мы оповестим весь народ и изберем тебя, Манас, своим царем. Если же третьего дня я не вернусь, тогда можешь сердиться, Манас, и можешь уничтожить всех нас.
Бесхитростный храбрец, способный на подвиги, но не на лукавство, беззаботный и добродушный, он растаял от слов Нескары и, поверив ему, отпустил его на три дня.
Так, обманув Манаса и прекратив побоище, Нескара тотчас отправился к своим и созвал совет из маньчжуров в непробиваемых доспехах, из лучших китаев, утыканных камнями, из калмацких ханов в боевых нарукавниках. Лишившиеся большинства своих войск, Джолой и великан Доодур, разъяренные, ходили туда-сюда, скрежеща зубами гадали, как бы отомстить, лица у них были искажены злобной гримасой, они были готовы напиться крови, и внутри у них все пылало от злости. Навострившийся сивым тигром Нескара орал неистово и давал приказы своим подчиненным:
– Я едва выпросил подождать три дня у этого недогадливого Манаса. Унижения и оскорбления этого бурута уже осточертели. Он перебил большинство наших подчиненных. Как же мы предстанем перед Эсен-ханом, если он разобьет остаток наших войск?
Слегка поостывший Нескара жалобно посмотрел на стрелка Караджоя.
– Богатырь Караджой, послушай меня. Ты был главной опорой императору Китая. Я всегда считал тебя поддержкой, великий ты мой стрелок, я всегда надеялся на тебя. Если ты только кудесник и герой, если ты тот меткий стрелок, который может привести мир в замешательство, то выследи коня этого бурута и стреляй. А если сможешь, Караджой, ты и самого этого кровожадного, но недогадливого богатыря убей беспощадно. Держи колчан наготове, прицелься в лоб этого сильно гневного богатыря и стреляй. Богатыри, если мы не уничтожим его, то он рано или поздно всех нас уничтожит.