***

– Дядя Акбалта, – начал было Манас, как Акбалта прервал его:

– Если девять волков нападут на агнца, разве останется от него что-нибудь? Если многочисленные китаи нападут на горсточку кыргызов, разве они оставят от нас что-нибудь, сын мой Манас?

– Дядя Акбалта, среди нас есть достойные мужи, есть герои, не страшащиеся врага, есть храбрецы, смотрящие смерти в лицо, есть родственные народы, помогающие друг другу в тяжелые дни. С ними я заодно, с ними я человек, с ними я народ. Я надеюсь на вас, я опираюсь на вас, дорогие мои сородичи.

Юноша Манас был неустрашим, глаза его сверкали, кровь бурлила в нем, и он был готов хоть сейчас взяться за меч и помчаться в поход, словно лев.

Услышав слова юноши Манаса, многие взволновались:

– Правильно говорит Манас! Мы поддерживаем его! Чем быть убитыми дома, мы лучше погибнем в сражении!

Обеспокоенная за единственного сына  Манаса, которого родила на старости лет, несчастная матушка Чыйырды обняла его крепко и поцеловала.

– Одинокий конь не ступает по косогору, сынок, ты у меня единственный. Если в лунный вечер мрачно вокруг, то что же будет посреди ночи? Если вдруг потерпишь поражение от китаев, то что станет с твоим малочисленным народом? Сынок мой единственный, будь осторожен. Да сопутствует единственному создатель, отдаю тебя ему на поруки.

Многие в поддержку словам матушки Чыйырды шумно благословили Манаса.

Уже после первого нападения Доодура кыргызы разослали весть всем родственникам. В ожидании предстоящих событий они и днем и ночью готовили боевое снаряжение, яровали лошадей для выезда в поход, почти тысяча воинов тайно готовилась к выступлению против врага.