ЖЕНИТЬБА МАНАСА НА КАНЫКЕЙ 

В разговор тут же вступил Бакай, до сих пор лишь молча наблюдавший за ними:

– Что скажешь, богатырь Манас? Нам нужно ехать в Бухару. Не станем воевать с ними, а просто сосватаем невесту.

Манас улыбнулся и замолк. Они тотчас объявили Чубака своим другом и назначили его главой сорока витязей.

А теперь оставим друзей и вернемся к Каныкей.

Почти догнавшая Чубака она, заметив трех всадников, попридержала коня. Остановилась у горки, бросив свой взор, за друзьями издали наблюдала в упор.

– Неужели они? Да, по виду они – о которых я слышала все последние дни. Вот, наверное, самый благородный из них – Бакай, который всегда следует за Манасом: если он впереди, то приносит удачу, если он позади, то горою маячит. Он, говорят, самый умный из них, самый мудрый из них, самый зоркий из них.

А тот, восседающий на Аккуле, в крепких, прочных сапогах, с острой пикою в руках, голубоглазый, белолицый, создан, словно из сплава злата-серебра, словно солнце с небес сошло, луна будто озарила лицо – это, наверное, сам Манас, про которого сказывали у нас. Если он женится на мне, буду счастлива я вдвойне. Стану я ему послушной женой, прикрою с тыла, встану горой. Я слышала много о подвигах Манаса, молила о встрече с ним, ждала своего часа.

И Каныкей повернула коня своего в сторону Бухары, полагая, что Манас Великодушный обязательно приедет в ее город.