***

Два дня пролежал Манас в постели в ожидании, что его навестит невеста, но, кроме прислуги, к нему никто не заходил. Две-три женщины заглянули было в покои Манаса, но, испугавшись его вида, тотчас убежали. А остальные – так те совсем боялись заходить.

Бакай вместе с остальными гостями собрались проведать Манаса, но когда они вошли, тот ответил на приветствие с мрачным видом.

– Где вы шляетесь все? – грубо спросил он у них.

Серек собрался было что-нибудь ответить, Манас ударом сшиб его на землю. Оскорбленный Серек тут же взвыл от обиды:

– Отчего вы въелись в меня, разве я вашу невесту украл? Вы обозлены на своенравную девицу, но разве мы вам больше не нужны? У вас не хватает терпенья до свадьбы, а как же собираетесь с женой долго жить?

Понял Манас, что перебрал, но своего не отдавал: велел он собираться в путь, чтобы почтение себе сражением вернуть. Решил он на Бухару напасть и заставить бухарцев себя уважать.

Тут вмешался в разговор самый старший из них – Бакай:

– Богатырь Манас, возьми себя в руки, будь терпелив и не сердись. Ты собрался жениться или воевать с бухарцами? Не сей смуту среди людей, чтобы не пролилась напрасно кровь.

– Бакай прав, давайте подождем, – поддержали его слова остальные.

В это время, прослышав о случившемся, Темир-хан призвал Акылбайыса и Тулебека.

– Вы что, никогда не встречали сватов? Ладно, я-то был занят устройством свадьбы, а вы почему оставили жениха без внимания? Подите и узнайте, что там стряслось.

Когда те разузнали, что к чему, выяснилось, что никто не обслуживал жениха: не было прислуги, которая должна была обеспечить его едой, не было танцовщиц, кто бы веселил гостя, не было даже родни, кто бы всем этим заведовал. Тут все переполошились, не знали, как оправдаться, и распорядители все пошли к Санирабига. Та сказала, что сама все уладит.

Набрав красиво одетых девушек, взяв с собой родную сестру Арууке, Санирабига вошла со всеми в покои Манаса. Увидев сидевших тут Бакая и остальных гостей, она почтительно поклонилась и ласково обратилась к Манасу:

– Мой богатырь, здесь во всем моя вина: я привыкла спать одна, вот и держу с собой кинжал, чтоб никто не испугал. А вы укололись о кинжал, здесь нет вины всего народа, и если вам народ мой жаль, то простите меня, ради бога. А чтоб не сердились на меня, я привела с собой сестру, прошу простить нас всех, и не судить нас строго – я прошу.

Бакай поддержал их и сказал:

– Мой богатырь, если просят прощения, то и смерть отца прости, как говорят у нас в народе; так что извиняй.

– Правильно! Верно он говорит! – закричали со всех сторон друзья и родственники Манаса.

Так что герою ничего не оставалось, как смилостивиться, и он постепенно отошел, придя в себя, и стал веселиться со всеми.

Темир-хан тоже обрадовался, что все обошлось хорошо: обрадованный тем, что две его дочери выходят замуж, он велел открыть казну и отдал своим сватьям тысячи золотых.

Свадьба же длилась сорок дней…