О ТОМ, КАК МАНАС ПОСЕЯЛ ПШЕНИЦУ И КУПИЛ СЕБЕ АККУЛУ
Сказав в лицо Карача-хану все эти слова, знаток лошадей уехал в свою деревню. Через год-два грянул голод на земле Карача-хана, народ нойгутов остался без куска хлеба и, быстро лишившись всего скота, разбрелся по земле. Все поля съела саранча, скотина подохла от голода, люди остались без хлеба, и хан растерялся, не зная, как быть.
– Сын мой Манас, выслушай мой совет, отдай ты им всю пшеницу и возьми у них этого жеребенка. Если ты его возьмешь, все беды и напасти твои уйдут, удача будет сопутствовать всегда, и счастье улыбнется тебе. Этот конь сможет преодолеть шесть месяцев беспрерывного пути, не состарится до шестидесяти лет. Он не устанет в дозоре, не захворает в тылу, не испугается в бою. Предначертал тебе господь бог этого быстрого скакуна на твое счастье и удачу. Этот конь неустанно объедет и восток, и запад. Если наступит на камень, тот раскрошится в прах, взлетит в небо словно облако, этот конь будет благословлен святыми и зваться он будет Аккула.
Крестьянин распростер свои руки:
– О мой Манас, да будет так: пусть никто не посмеет встать на твоем пути, да погибнет тот, кто окажет тебе сопротивление, да будут твои доспехи непробиваемы, да не догонит твоего коня стрела. Пусть схватившийся с тобой не достигнет успеха, сразившийся с тобой погибнет. Пусть путь твой будет славным, а твоим спутником будет удача. Пусть конь твой Аккула будет выносливым и сильным, а голова твоя на плечах не скатится на землю от меча. Аминь.
Белобородый старец в течение шести месяцев испытывал молодца, наконец, благословил понравившегося ему расторопного юношу и тотчас исчез. Не ожидавший подобного Манас остался сильно удивленным. Затем он снял с коня Айбанбоза седло и отпустил того пастись на лугу, положил себе под голову седло с широкой лукой, постелил кожанный потник с синими подпругами и заснул.
В это время без куска хлеба во рту, вместе с голодным своим племенем ехал в поисках пищи опечаленный хан нойгутов Карача, денно и нощно заставляя своих подручных погонять девяносто верблюдов. Они еще издали заметили горы белых пшениц, несказанно обрадовались и побежали туда что было мочи. Но увидели они там Манаса, возлежавшего на току, словно гора, и остановились, не смея тронуть. Тогда умудренный жизненным опытом, сметливый хан Карача обратился к своему приближенному старцу Болоту:
– Это страшилище с глубокими глазницами не похож на обычных людей. Это и муж, это и кормилец, это, наверняка, известный воин. Он и статен, он и важен, видать, он и знаменитый богатырь. Видать, нам придется и дальше пострадать от голода, иначе нам придется погибнуть за горсть хлеба. Если он начнет защищаться, не миновать нам гибели, ни одному из нас не одолеть этого грозного великана. Неужели нам суждено погибнуть за кусок хлеба?
Старец Болот спохватился и стал утешать Карачу:
– Да что вы, хан мой. Если вы так дрожите, то что остается делать остальным? И так вон все остолбенели, выронив из рук плети, дрожа от страха.
Хан Карача после таких слов, наконец, взял себя в руки и продолжил речь: