НАЗНАЧЕНИЕ АЛМАМБЕТА

Алмамбет недоволен медленностью движения войска и просит Манаса освободить его от похода, который, по мнению Алмамбета, обречен на неудачу, если войско* по-прежнему будет руководить мягкосердечный Бакай. Манас решает передать обязанности зардала* Алмамбету. Бакай подписывает отречение.

Вот как Алмамбет говорил:
"Что с тобою, Манас-Каблан?
Я считал, что мудрый ты хан,
А так ли себя ведешь?
Разве муж заурядный ты?
Не как лев беспощадный ты,
Не как надо себя ведешь.
Ты ведь не скотину ведешь —
Тридцатитюменную рать
Ты к далекому Бейджину ведешь.
Пиками косыми грозя,
Припугнуть неверных нельзя:
Древний многодетный народ.
Дерзкий и несметный народ!
Похитрей будь с Китаем ты —
Потакаешь лентяям ты,
Праздными твои люди лежат,
Пустословами осаждаем ты.
Прорицатели твои ворожат —
Путают они только народ.
Отвечать за них не хочу,
Отпусти меня, дай коня,
Обратно поворочу,
Освободи, не браня!"

Взором Алмамбет засверкал,
Витязей он напугал;
Во главе с Кыргыном седым,
Все они, языки прикусив,
Смущенно глаза скосив,
Сборищем сидели немым.
Слушая Алмамбетову речь,
Сокола этого речь,
Сокрушайся и не перечь.
Поднялся с места Манас;
Пристальный богатырский взор
Помрачнел, обойдя шатер;
Правдолюбивый Манас.
Повел такой разговор:

"Неужели Бакай-старик
Получил от меня хандык*,
Стал владыкой восьми владык,
Чтобы войско купать в реке,
Поспокойней искать корма?
Уж не пьян ли мой абаке*?
Уж не выжил ли он из ума?
Не ошибся ли я в старике?
Слушайте, Аджибай и Серек,
Съездите к Бакаю вдвоем!
Старика не ругая, вдвоем,
Споров не затевая, вдвоем,
Передайте ему, что я,
Злобы на него не тая,
Почитая его, прошу
Передать Алмамбету хандык.
Правду я говорить привык.
Передайте ему, что он
Достаточно и без власти велик".

Решимости Кокджала дивясь,
Речи, что прозвучала, дивясь,
Растерялись, немало дивясь,
Сорок непобедимых чоро.
У Бакая отнять хандык!
У Бакая, старейшего из владык!
Как с наместником Кокджала самим
Вестникам оговориться двоим?
Всячески соболезнуя им,
Думали батыры:
"Пускай! Лишь бы не нам, а им
Поручением отягчиться таким!"

Смертного ожидая конца,
Скрепив поневоле сердца,
Сели два отважных гонца
С трепетом на коней своих;
Сотни спящих перепугав,
Мимо выставленных застав,
По раздолью прибрежных трав,

Подобно зайцам скача,
Трескучий тростник топча,
Перепрыгивая сгоряча
Через овраги вдвоем,
Честные бедняги вдвоем,
Помня о приказе меж тем,
Комьями грязи меж тем
Свои опрыскивая шелка,
Коням забрызгивая бока,
Мокрые им стискивая бока,
Бакая разыскивая, неслись,
Аджибай с Сереком неслись,
Два отважных бека неслись.

И, когда они вдоль реки
Скакали во весь опор,
Их завидел Бакаев дозор.
К Бакаю дозорный вбежал,
Двигаясь проворно, вбежал.
"Слушай, — он сказал, — абаке!
Два всадника видны вдалеке,
Два всадника с той горы,
Где Манас раскинул шатры.
Мы еще не знаем пока,
Кто они, те два ездока.
Приняли их сперва за ворон,
Пригляделись — нет, покрупней.
Приняли за траву-перегон —
Перекати-поле круглей.
Правят они под уклон,
Прихлестывая коней,
Торопятся, будто женам их
Сыновей родить довелось,
Или стрелам каленым их
Врагу досадить удалось
И арканам крученым их
Скакунов захватить удалось".