О ТОМ, КАК ЭСЕН-ХАН ОТПРАВЛЯЕТ ПРОТИВ МАНАСА ВОЙСКО ВО ГЛАВЕ С ДЖОЛОЕМ
Кутубий вскочил на своего коня, выхватил из рук Акбалты поводок, выделанный из кожи оленя, справа и слева стегнул плеткой Телкызыла, пришпорил его то с правой, то с левой стороны. Глаза его заблестели, кровь в нем забурлила, и он, словно ушанку, по ровной местности, как пушинку, по склонам потащил за собой коня Акбалты Кулагера. Самый быстрый из скакунов, легко обгоняющий онагру, бегущий быстрее ветра, скачущий впереди всех животных Телкызыл с разгоряченной кровью мчался, слой за слоем выбрасывая из-под копыт черную глину. Бегом по холмистым перевалам, словно ветер по бугристым предгорьям, уводил Кутубий в сопровождении горстки витязей Акбалту от калмацкого окружения.
Оглянулся он назад в сторону неприятеля и видит, как войско во главе с великаном Джолоем темной тучей покрыло все горы и холмы, и кара-калмаков с маньчжурами видимо-невидимо.
Жизнь ведь не всегда сладка: очнувшийся Акбалта жалобно попросил Кутубия:
– Дорогой ты мой Кутубий, ты снова зажег во мне огонь, снова воскресил мою жизнь, продлил мое существование, собрал все то, что я потерял. Ты действительно благословенен, и если я только останусь в живых, расскажу о тебе людям, сделаю тебя ханом нойгутов.
Едва выбравшиеся из калмацкого окружения, они слегка успокоились, расседлали лошадей, надели путы на их передние ноги и отпустили отдохнуть и попастись на пастбище. Уже несколько дней не знававшие отдыха, несчастные кони не смогли даже ходить, тотчас попадали и заснули.
Когда забрезжил рассвет и начало светать, ступая по следу беглецов, калмаки с колышущимся лесом копий неистово погнались за ними. И вот вдали верхом на Ачбуудане показался разъяреный Джолой во главе своего войска. Из-под разверзшейся земли пыль поднималась столбом, шум бесчисленного войска под единым знаменем наводил на всех страх. Передвигаясь с огромной армией, заглушая уши воем боевых труб, впереди скакал хан маньчжуров Нескара. Погоняя отставших воинов сзади, верхом на носороге ехал силач Доодур. Все предгорья огромного Алтая были наполнены бесчисленными войсками.
Манас, вернувшийся из Ат-Баши, застал свой народ, едва спасшийся от погони кара-китаев и маньчжуров. Манас верхом на Торучааре, желая узнать о беженцах, вместе с товарищами поднялся на горку. Через некоторое время, еле подбирая полы халата, весь вспотевший подоспел бай Джакып.
– О, сын мой Манас! Ты – мой родник, наполняющий долину, ты – единственный, кого я обрел, когда был богатым на скот, но бездетным на старости лет, – прошамкал, увидев сына, бай Джакып.
– Да что вы, отец, что с вами? Да объясните вы толком, что случилось.
– Эх, сын мой, с чего же мне начать? По приказу Эсен-хана прибыло к нам огромное вражеское полчище. Под семью флагами они сюда прибыли, учинили разгром, каких не видывал свет. Не приведи господь такое видеть, но от скопления большого количества людей поднялось столько пыли, что солнца не стало видно. Словно черные пауки, они окутали всю поверхность земли, и мы испугались, что нам пришел конец, побежали в разные стороны, направились к себе на родину. Когда мы увидели грозный вид китаев, не то, что про скот, мы про себя забыли, испугались, что они всех нас перебьют.