НАЗНАЧЕНИЕ АЛМАМБЕТА

Милостям нечаянным подивясь,
Со щедрым хозяином распростясь,
Грамоту его захватив,
Гривастых коней укротив,
Громко радовались гонцы,
Обратно поворотив
К шатру на взгорье крутом,
Под червонным
Львиным шестом.

Завидев двух вестовых
И их коней пятерых,
Джигиты, которым их
Уже надоело ждать.
Стали меж собой рассуждать,
Стараясь предугадать,
С чем скачут сверстники их:
"Упирается, вероятно, он.
Старый этот скаред Бакай.
Нас еще помытарит Бакай,
У себя пошарит Бакай,
Всех коней разбазарит своих,
Только прав не подарит своих.
За главенство свое, за хандык
Цепляется этот стойкий старик,
Откупается тройкой старик —
Предназначив  Канкору  коня,
Приятного взору коня,
Алмамбету второго послав,
Аджибая третьим взыскав.
Не почтил он Серека конем,
Отпустил его порожнем.
Ох, и зол, надо думать, Серек..."

Так дурили, калякая у шатра,
Измышляя всякое у шатра;
Копья стражников у шатров
Качались от злобных слов.
Но Манас их слушать не стал —
Прикрикнул на сплетников он,
Выгнал бездельников он.

Пряча улыбку в усах,
Прочитал он правду в глазах
Приехавших слуг своих.

"Трех коней, трех подпруг своих,
Отреченья из рук своих
Не пожалел аксакал!" —
Так, входя, Аджибай сказал.
"Просьбе вняв, не перечил он,
Нас не бил, не калечил он,
Прочный Алмамбету хандык
Грамотой обеспечил он.
Глупости тут болтали, вздор —
Хорошо, что ты дал отпор
Клеветникам, Канкор!"

Грамоту властителю Аджибай
С этими словами вручил.
Тот на землю ее положил
И позвать Алмамбета велел.
Разливавший чай Бозуул
Руку к грамоте протянул,
Вверх ногами ее повернул,
Стал он, неуч, письмо читать,
По складам его разбирать.
Вместо "бэ" он "тэ" говорил,
Вместо "тэ" он "сэ" говорил —
Были тщетны его труды,
И спросил он у Абдильды:
"Кто это с письмом так мудрил,
Клякс в нем наворотил,
Каракулями засорил?"

И сказал* Аджибай шутя:
"Старайся, мое дитя!
Строчку за строчкой плетя,
Глазами письмо колупай,
Смысл его сам раскопай!"
Шумно рассмеялись чоро,

Шуткой им угодил Аджибай.
Разобиделся Бозуул,
Губы он с досады надул.

***

Когда наступил рассвет,
Взял свое ружье Алмамбет,
Взгрохотал Алма-башем* он,
Всех вокруг ошарашил он.

Он-баши* кричали: "Живей!"
Всадники седлали коней,
В суматохе сшибались они,
Всяческой было много возни,
Стукалась о голову голова.
"Сотня моя,  поспеши!" —
Покрикивали джюз-баши*.
"Тысяча моя, не редей!
Знамя мое, шурши!" —
Понукая своих людей,
Приказывали   мин-баши*.
На Курдай людей повели,
Их на Коль-камыш повели;
Через горы перевалив,
Одолели разлив Или;
За речным обрывом — обрыв;
Торопись! Отстал — догоняй!
Разносил свой медный призыв
По   горам походный сурнай.

Где круг кончался земной,
Где в небо путь уходил,
Там виденья жестокий зной
Невиданные чертил.
Вот уже Дархан позади.
Алмамбету не нужен крюк:
Через бычий Калканский брод,
В Джюгенташ он, на Джюгюрюк,
В черноту Джуюрминских болот,
Вел свой пестрый народ.