В.А. Воропаева. Идея единения культурного наследия в эпосах номадов "Гэсэр" и "Манас"

"Кристалломант в своем хрустальном шаре видит, говорят, всю сущность любой жизни.


Рерих видит бьющееся в пустынях Азии {Здесь и далее выделено мною. — В.В.} сердце мира через искусство. Никогда еще в мире в такой степени искусство не входило в решение проблем о культуре. На эту роль претендовала наука, политика, даже революция, сила, но не искусство.


Искусством своим Рерих решает величайшую проблему.


В чем же заключается эта проблема?


Отдельная личность — временна и потому — конечна; род движет свои веления, повелевает личностью, эти веления глухи, неясны, но сильны. А мир объединяет и личность, и род, все поглощая в своем великом, неясном универсализме" [1, с. 348].

профессор Кыргызско-Российского славянского университета, Бишкек, Кыргызская Республика

Оригинальная версия // 75 лет Пакту Рериха. Выпуск № 1 / 2010

Идея вселенности, данная через искусство, основана на едином порыве, зовет к объединению, к всеобщности, в которой должна сохраниться вся пестрота, многообразие человеческих выявлений. И рерих мудро и осторожно утверждает новый путь к практическому воплощению этого сохранения: "прежде всего нужно охранять уже раз созданную, стало быть, явившуюся в мир красоту" [1, с. 351].

Рерих выдвигает проект международного договора, по которому принявшие его разные страны должны принимать все зависящие от них меры, дабы в разные случаи войны и прочих событий памятники искусства и науки щадились бы так, как это только возможно [1, с. 352].

Это дело Рериха жило в недрах культуры, оно только ждало воплощения в жизнь. Уже в 1902 году после поездки по россии Рерих сделал сообщение об Обществе русских архитекторов, доказывая необходимость охранения памятников. Доказывал он эту необходимость и командованию русской армии.

Перед Первой мировой войной академик Н.К.Рерих пишет серию предостерегающих картин "Меч мужества" (1912), "Крик змия" (1913), "зарево" (1913), "Град обреченный" (1914), "Ангел Последний" (1912), где предвидит грядущие грозные события и предупреждает человечество о грядущих возможных разрушениях.

Во время Первой мировой войны Н.К.Рерих делает личный доклад правительству, а также верховному Главнокомандующему. Он был выслушан с большим вниманием, но развернувшиеся события помешали воплотить идеи в жизнь.

В 1929 году после возвращения из экспедиции по Азии, в которой Н.К.Рерих был вместе с женой Еленой Ивановной и сыном — востоковедом, знатоком восточных языков Юрием, он вновь приступает к разработке основополагающих идей будущего охранительного Пакта. И уже в 1930 году он требует: "Повелительно принять немедленные меры, чтобы оградить от опасности благородное наследие Прошлого для славного Будущего". И поясняет: "Это произойдет тогда, когда все страны торжественно поклянутся охранять сокровища Культуры, которые, в сущности, принадлежат не одному народу, но Миру. Этим путем мы можем создать еще одно приближение к расцвету Культуры и Мира" [2, с. 70].

Благородным наследием культуры прошлого являются эпосы номадов, ибо именно они несут нам известия о высокой культуре кочевых народов востока.

На Международной научно-общественной конференции, прошедшей в октябре 2002 года в МЦР и посвященной 100-летию со дня рождения Ю.Н.Рериха, кыргызский ученый И.Б.Молдобаев выступил с докладом "К вопросу о сравнительном изучении эпоса "Гэсэр" и "Манас" в свете трудов Ю.Н.Рериха". Это была "первая ласточка" в подходе к выяснению роли эпоса в едином культурном пространстве кочевой цивилизации, связанная с творческими исканиями Рерихов и главным в них — идеей единения.

По мнению А.Н.Зелинского, ученика Ю.Н.Рериха, именно ему принадлежит наиболее правильная научная датировка легендарного эпоса "Гэсэр": "Его создание он относил к середине 1 тыс. н.э. и связывал с сяньбийскими кочевыми племенами" [3, с. 8].

В суровый 1942 год Ю.Н.Рерих пишет статью "Сказание о царе Кэсаре Лингском". Эта статья продолжает сохранять свое значение для науки и сегодня. в самом деле, почти никто из европейских ученых не получил возможности и не имел достаточных языковых навыков, чтобы собрать сведения о существующих версиях, записать их от сказителей, сравнить их, найти рукописи, которые могли послужить источником некоторых устных сказаний о герое северо-восточного тибета Гэсэре {Далее в тексте будет употреблено имя Гэсэр. — В.В.} (тибетское произношение — Кэсар — В.В.), прославившемся в междоусобных войнах своей отвагой и верностью родной земле — Лингу. Идея, созвучная с патриотическими чувствами многих народов в годы второй мировой войны.

Ю.Н.Рерих считает, что эпос возник в период войн за создание тибетского централизованного государства между тибетскими и монгольскими племенами.

И до сих пор поверья о том, что Гэсэр на своем коне время от времени вновь появляется на земле, живы у многих тибетских и монгольских племен. Причем у одних он вызывает гордость, у других — слепой страх и ужас. Во многих юртах и сегодня приносятся специальные жертвоприношения Гэсэру, в память о нем совершаются шаманские обряды. На праздниках разыгрываются мистерии с обязательным присутствием образа Гэсэра.

Многие ученые считают спорной точку зрения Ю.Н.Рериха об имени героя — Гэсэр, которое он считает тождественным латинскому — Цезарь. Хотя эта гипотеза Ю.Н.Рериха заставляет задуматься о глубинных связях между отдельными центрами цивилизаций, существующими в древности.

Более двух столетий эпос о Гэсэре, героическая сага Тибета и Монголии, известен исследователям фольклора. Но Ю.Н.Рерих благодаря глубокому владению языками смог не только прочи­тать, но и исследовать труды, изданные в разных странах. изучив многие из них, возможно, все известные в то время, Ю.Н.Рерих сделал следующие выводы:

1.    Первые сведения о царе Гэсэре доставил в Европу П.С.Паллас, давший описание храма Гэсэра.
2.    Позднее Б.Бергманн перевел 8 и 9 главы "Сказания о Гэсэре".
3.     Е.Ф.Тимковский привел краткий пересказ тех же двух глав в своей книге "Путешествие в Китай через Монголию в 1820 и 1821 гг.".
4.    Академик Я.Клапрот в 1823 году опубликовал в альманахе "Северный архив" статью о Гэсэре и установил его тождество с Гуань-ди, или Гуань-юй, героем известного китайского исторического романа "троецарствие".
5.   В 1839 году академик Я.Шмидт опубликовал немецкий перевод монгольской версии эпоса о Гэсэре.
6.    В этой же версии обнаружены первые семь глав эпоса о Гэсэре, переведенные на русский язык С.А.Козиным.
7.    Подробно проанализировал эпос В.Шотт.
8.    В 1884—1886 годах известный русский исследователь Тибета и Монголии Г.Н.Потанин записал фрагменты амдоской (Северо­Восточный Тибет) версии эпоса о Гэсэре.
9.    Затем в 1900 году последовала публикация А.Г.Франке.

Подведя итоги своих исследований, Юрий Николаевич Рерих подчеркнул, что многие ученые однозначно заметили появление эпоса именно среди кочевых племен Тибетского нагорья. В наиболее ранних исследованих рассматривалась монгольская версия эпоса. Заметил ученый и то, что эпос был известен по всему кочевничьему ареалу [4, с. 56—58].

Юрию Николаевичу принадлежит приоритет и в открытии важнейших "очагов", где бережно хранятся версии эпоса о Гэсэре. Он обнаружил несколько версий эпоса в европейских и американских библиотеках. В частности, в библиотеке Института востоковедения российской академии наук имеются две версии тибетского эпоса. В США рукописи эпоса находятся в библиотеке Пирмонта Моргана в Нью-Йорке и в библиотеке Конгресса (сокращенное жизнеописание Гэсэра, подаренное В.В.Рокхиллом). Полный текст эпоса встречается крайне редко. В большинстве случаев известные рукописи эпоса о Гэсэре содержат только отдельные главы, в народе называемые кор или намтар.

Так, на северо-востоке Тибета выделяют следующие главы:

1.    "Рождение царя Кэсара Лингского". По всему Амдо эта версия эпоса называется Дзамлинг-санг ('Dzam-gling tshang).
2.    "Уничтожение царя-демона севера" (bDud-'dul).
3.    "Война с хорами" (Hor-dmag-skor).
4.    "Завоевание Китая" (rGya-'dul).
5.    "Война со страной Джанг" (lJang-skor).
6.    "Завоевание страны Монг" (Mon-'dul).

Все сюжеты эпоса достаточно достоверно воспроизводят духовный облик и бытование кочевников Центральной Азии.

Войны Гэсэра с племенами хоров (т.е. тюркскими племенами севера), его завоевание Восточного Тибета, история его женитьбы на дочери китайского императора очень сходны с историей известного тибетского царя Сонгценгампо. Ю.Н.Рерих считает, что эти сюжеты свидетельствуют о том, что эпос о царе Гэсэре "сложился или, по крайней мере, принял свою нынешнюю форму после периода тибетской империи, т. е. после первой половины IXвека" [4, с. 60].

Многие сюжеты эпоса о Гэсэре сходны с удивительными случаями из жизни героев центральноазиатских эпосов, о которых, как правило, рассказывают рапсоды {Эпос "Манас" сказывают манасчи.}. Именно в среде рапсодов сохраняется обычно эпос и распространяется в народной среде. В частности, в первой главе книги тибетской версии эпоса о легендарном Гэсэре содержится рассказ о его борьбе со злом на земле. Причем, по некоторым версиям эпоса, Гэсэр считается средним сыном Индры.

Прежде чем сойти на землю, Линг, будущий царь Гэсэр, "просит богов дать ему боевого коня, которого "неможет одолеть смерть", седло, украшенное драгоценными камнями, шлем, меч, кольчугу, лук со стрелами и двух воинов, которые бы сопровождали его и помогали ему" [4, с. 64].

Легендарно всегда само рождение героя эпоса. По западно-тибетской версии эпоса, Гэсэр родился, выйдя из бока матери. И хотя ему было предназначено стать знаменитым царем Гэсэром Лингским, он часто менял свой естественный облик, превращаясь в безобразных существ.

В своих трудах Ю.Н.Рерих замечает, что эпос о Гэсэре оказал значительное влияние на сказания и песни монгольских племен, например на великую западно-монгольскую эпическую поэму "Жангар". В России известен калмыцкий эпос "Джангар". На русский язык он переведен писателем С.И.Липкиным, который переводил и эпос "Манас". В 1940 году "Джангар" был иллюстрирован В.А.Фаворским. Удивительным показался Липкину один из рисунков, исполненных В.А.Фаворским: "Старый богатырь, вождь племени, держа в руках плеть, сидит на траве. Он в голубом кафтане, и седина его тоже голубой стала от движения времени, от дряхлости. За его спиной — табун одномастных коней, стадо быков — его труд, его богатство, а впереди, перед его глазами — будущее, мы, читающие книгу о нем... Как угадал в нем художник то, что, думается, сам старик и не ощущал в себе" [5, с. 190—191].

В 1947 году планировалось издание кыргызского эпоса "Манас" с иллюстрациями В.А.Фаворского. Художник уже подготовил свои материалы, побывав в исторических местах Кыргызстана, связанных с именем легендарного Манаса, но издание не состоялось, и мир был лишен возможности увидеть эпос "Манас" глазами великого мастера В.А.Фаворского.

Память о царе Гэсэре до настоящего времени сохранена в кочевом мире. Она нередко проявляется и во многих традициях кочевников. Ю.Н.Рерих описывает некоторые из них. К примеру, белая полоса, нашиваемая на палатки шара-уйгуров, символизирует удар меча царя Кэсара (Hor-sbra-khra-rit). Божество gNam-thel dkar-po, упоминаемое в эпосе как божество — покровитель племен Хора, даже теперь почитается шара-уйгурами. Если кто-либо подъезжает к палатке шара-уйгуров на гнедом коне, то коня привязывают головой от палатки. Так делают, чтобы избежать опасности от боевого коня Гэсэра, мудрого r'Ta-rkyan-rgod, неожиданно появляющегося и топчущего палатку. Также среди шара-уйгуров существует обычай быстро есть, ибо они постоянно опасаются нападения царя Гэсэра. Шара-уйгуры имеют версию эпоса о Гэсэре, согласно которой он представлен как опасный и коварный враг. Память о старых племенных войнах между тибетцами и тюркскими племенами еще жива и нередко является источником постоянного племенного антагонизма.

Историческая основа эпоса о Гэсэре уводит нас в далекое прошлое великих кочевых империй Центральной Азии. Согласно версии самих кочевников, эпос не есть создание одного поэта, а поэтическая запись о древних войнах, происходивших в прошлом.

Тибетская традиция сохранила память о Гэсэре — вожде центральноазиатских племен, постоянно тревоживших границы Северо-Восточного Тибета. Ю.Н.Рерих отмечает, что в книге "Заветы Падмасамбхавы" царь Гэсэр часто упоминается как вождь центральноазиатских кочевых племен, врагов Тибета, там же он назван одним из четырех Великих царей мира:

"На востоке, под созвездием Плеяд (sMin-drug) — император Китая, Владыка мудрости; на юге, под созвездием Гандуша — царь Индии, Владыка религии; на севере, под созвездием Большой Медведицы (sMe-bdun) — Кэсар, Царь воинств; на западе, под Луной — царь Ирана (sTag-gzig), Владыка богатств".

"Страна Пар-Пурум упомянута в надписи вместе с Тибетом (TXpat) и Киргиз (Qirgiz), или, возможно, это слово значит "армия", как в выражении Khrom-gui dpa'-bo, "воин армии" (Пхром или Кхром в классическом тибетском значит "множество, армия", а также "рынок"). Если так, то выражение Gе-sar Phrom-guirgyal-po означает "Кэсар, Царь воинства", как и в перечне четырех Великих Царей мира <...> Все приведенные цитаты указывают на существование постоянной и древней традиции, связывающей имя царя Кэсара с на­родом Dru-gu (Gru-gu), или центральноазиатскими тюрками и стра­ной Пхром (Кхром)" [4, с. 78—79].

В этом отрывке упомянут термин Киргиз, очевидно, требующий специального исследования, как лингвистического, так и исторического.

Имя Гэсэр связывается также с племенами другу (гругу), а оба названия означают тюрок.

В статье "Тибет — страна снегов", написанной в Кулу 3 марта 1929 года, Ю.Н.Рерих пишет: "...Тибет, страна снегов и буранов, примитивных косматых кочевников и многочисленных городов-монастырей, центров древней учености" [6, с. 255].

Он обнаружил, что великий путь паломников из Нагчу и Намрук к священной горе Кайлас представляет, вероятно, путь древних миграций. Он отмечен множеством любопытных мегалитических памятников, остатков древнего культа природы. Из бесед с паломниками Ю.Н.Рерих заключил, что эти кочевые племена принесли с собой свою собственную культуру, племенной эпос, такой, как великая сага о царе Гэсэре; высокотрадиционное искусство кочевников Центральной Азии, отличающееся так называемым "звериным стилем".

"Звериный стиль" состоит из декоративных мотивов, образованных фигурами животных, которые иногда объединяются, образуя самые поразительные композиции. Создавшие их художники пристально наблюдали природу и хорошо знали характер и привычки изображаемых ими животных. "Звериный стиль" был общим для всех кочевых племен высокогорной Азии.

Центром этой великой кочевой культуры, оказавшей могучее влияние на искусство своих более цивилизованных соседей, были горы Алтая — район, богатый золотом и металлическими рудами.

Далее Юрий Николаевич пишет о том, что "звериный стиль" вряд ли связан с каким-то особым физическим типом людей, но совершенно ясно, что он происходит от кочевых и охотничьих племен, этнически весьма разнообразных, но живших в сходной окружающей обстановке, ибо только так мы можем объяснить широкое распространение "звериного стиля" от степей южной России до самых рубежей Китая, и от лесов Сибири до могучих вершин Трансгималаев в Тибете.

Особенное распространение орнамент "звериного стиля" получил в оружии. А кочевники всегда были вооружены. Лучшие мечи — из провинции Кам в Восточном Тибете. Самые высокие цены предлагаются за знаменитые мечи, которыми было убито наибольшее число врагов и на лезвиях которых видны натеки крови, потому что меч никогда не чистят после битвы, а вкладывают в ножны окровавленным. И как в эпосах средневековья, мечи тибетских героев имеют имена. Самые знаменитые мечи берутся из так называемого лаканга, или храма Гэсэра, расположенного близ Джьекундо в Северо-Восточном Тибете.

Кочевники-паломники рассказывали Юрию Николаевичу о том, что по завершении подвигов царь Гэсэр хранил все свое оружие в этом храме. Потолок храма вместо балок сделан из длинных мечей и копий. Во время китайско-тибетских войн много таких мечей было украдено тибетскими солдатами.

Другое любимое оружие — копье. Используются два вида: длинное копье и дротик. Тибетский дротик делают из прочного дерева, ввозимого из Восточного Тибета или Сычуани [6, с. 256; 264-265].

Открытие "звериного стиля" в художественной орнаментике и убранстве оружия кочевников Тибета оказалось созвучным с теорией о единстве древних кочевых культур, с их культовой симво­ликой, распространенных некогда на обширных пространствах Великой Евразийской степи.

Подчеркивая устойчивость культурной традиции, ученый отмечает, что никакое мощное влияние властей или очень сильных соседних государств не может уничтожить пережитки древнего кочевого искусства: "Тибетец-кочевник еще и поныне вдохновляется окружающей природой и следует канонам "звериной " орнаментики" [7, с. 43].

Великий путь паломников к священной для индуистов и буддистов горе Кайлас проходил ближе к северо-западу от озера Манасаровар [8]. И здесь Юрий Николаевич пришел к выводу, что именно по этому древнему пути на дальний Тибет кочевниками Кукунора и верховьев Желтой реки была привнесена исконно кочевая культура с ее "звериным стилем", а также традицией племенного эпоса.

В свое время, занимаясь исследованием тибетского эпоса о Гэсэре, Ю.Н.Рерих писал, что он в своем изначальном виде представлял собой поэтическое свидетельство о древних войнах между тибетскими и тюркскими племенами. Генезис древнекыргызского эпоса "Манас" также свидетельствует о соответствии описанных в нем событий реальным фактам, восходящим к древнейшим векам. Происхождение имени главного героя восходит к древнеарийскому мифу о первочеловеке Мапи, Мапис, Мапа.

В этой интерпретации имя Манас (мифический герой) должно соответствовать его сущности, реконструируемой следующим образом: рожденный от брака Неба (Тенгри) и Земли (Умай). Манас — первый человек в мифологии кыргызов. Он побеждает различных чудовищ, порожденных хтонической стихией, очевидно, в том числе и тех врагов, которые постоянно стремились покорить сам вольный дух Эля (народа).

Древнеарийский пантеон включает персонификацию верхнего мира — Неба и мира нижнего — Земли. Очевидно, необходимо воплощение "среднего мира", мира людей, и первочеловек Манас вполне может претендовать на эту роль. Но как первочеловек, родоначальник земных людей, он неразрывно связан смертным миром и, согласно эпосу, умирает. Но как сын божественной четы — он принадлежит к миру богов. И потому может быть включен в пантеон.

Брачный союз Неба (Тенгри) и Земли (Умай), рождение Манаса — первочеловека — можно рассматривать как космогонический акт. По семантике он аналогичен ведийской космогонии, трактующей создание организованной упорядоченности Вселенной.

Для кыргызов она заключалась в идее, которую пытается реализовать Манас, а именно: объединить разрозненные племена и сначала завоевать, а потом отстаивать свою независимость, и не только в плане сложения этноплеменной организации. То есть в основе эпоса "Манас" лежит космогонический миф, в котором находит свое выражение (скорее, проявление) модель мира древних предков кыргызов-кочевников.

Истории известен реальный каган кыргызов — Барс-бег, его тронное имя Инанчу Алп Бильге (конец VII — начало VIII в.). По благородству, великим свершениям, рыцарской доблести и воинским достоинствам он сообразуется с образом Манаса. Вся жизнь Барс-бега была посвящена одной идее — объединить кыргызов, то есть упорядочить Вселенную — пространство для проявления психологических возможностей целого этноса.

Барс-бег был убит в поединке. Воины даже не могли похоронить его с соответствующими почестями, как было положено по установленному обычаю. Памятником мужественному кагану стал установленный соплеменниками большой плоский камень выше человеческого роста, на котором они выразили свою скорбь по поводу его смерти. В эпитафии, исполненной в форме кыргызского кошока (плач), записано: "Мы Умай-беги", то есть Барс-бег, божественного происхождения от Умай-Земли. Следует отметить, что символическая могила (VIII в.) Барс-бега находится не на территории современного Кыргызстана. Барс-бег погиб в черни Сунга на северных склонах Восточно-Саянского хребта. А в Таласе (Кыргызстан) имеется величайший памятник мусульманской архитектуры XIV века, который сегодня почитается как Гумбез (мавзолей) Манаса. Это уже вопрос единого культурного пространства.

Памятники, каменные изваяния, орнаментика "звериного стиля" и особенно племенные эпосы, "царящие" и по кочевым просторам южных степей России вплоть до горных хребтов Тянь-Шаня и далее, остаются до сих пор молчаливыми свидетелями великого духовного прошлого кочевников.

"Следует помнить, что историческая эволюция сознания никогда не знала <...> барьеров [расовых предрассудков] и что идеи культуры, провозглашенные в одной стране, часто с равным энтузиазмом приветствуются в другой, которая может быть расположена в весьма отдаленной части земного шара. Это великое взаимопритяжение идей, странствующих по дорогам, соединяющим нации, не знает, что значит "барьер"" [9, с. 9—10], — напоминал Юрий Николаевич ученым и всем тем подвижникам, кто не страшится освоить огромное разнообразие пространства Знаний.

А будущим поколениям, ищущим взаимопонимания, Рыцарь кочевой цивилизации Ю.Н.Рерих завещал: "В поисках единства, в попытках наведения новых мостов для объединения народов нам не следует забывать уроки прошлого, но, напротив, следует тщательно оберегать остатки былого единства и везде, где возможно, разжигать заново священный огонь культурного единения, культурного обмена, который когда-то принес человечеству благие плоды и которого так недостает нашему современному миру" [10, с. 27].

Н.К.Рерихом и его сыном, ученым-востоковедом Ю.Н.Рерихом, написан целый ряд трудов на русском и английском языках, которые впоследствии были переведены на многие языки мира, о том, что Азия с ее эпосами "дышит и правит своим сосредоточенным углублением, тысячелетним духом и что у этой Азии есть многое, чему не худо было бы поучиться и горделивой своим европеизмом Европе" [1, с. 336].

И это эпическое наследие требует охранения, поскольку актуально и сегодня.

Литература

1.  Иванов Всеволод. Рерих — художник-мыслитель // Рерих. Жизнь, творчество, миссия. М., 2008.
2.  Рерих Н.К. Знамя Мира (1930) // Рерих Н.К. Держава Света. Рига: Виеда, 1992.
3.  Зелинский А.Н. Рыцарь культуры // Рерих Ю.Н. Звериный стиль у кочевников Северного Тибета. М.: МЦР, 1992.
4.  Рерих Ю.Н. Сказание о царе Кэсаре Лингском // Рерих Ю.Н. Тибет и Центральная Азия. Самара: Агни, 1999. Статья "Сказание о царе Кэсаре Лингском" опубликована в Journal of the Royal Asiatic Society of Bengal (letters). Calcutta, 1942. Vol. VII. № 2.
5.  Липкин С.И. Фаворский В.А. Воспоминания о художнике. М., 1990.
6.  Рерих Ю.Н. Тибет — страна снегов // Рерих Ю.Н. Тибет и Центральная Азия. Самара: Агни, 1999.
7.  Рерих Ю.Н. Звериный стиль у кочевников Северного Тибета // Рерих Ю.Н. Тибет и Центральная Азия. Самара: Агни, 1999.
8.  Возможно, это совпадение, но эпос "Манас", имя главного героя эпоса "Манас" и озеро Манасаровар слишком созвучны.
9.  Рерих Ю.Н. Тибетская живопись. М.: МЦр, Мастер-Банк, 2002.
10. Рерих Ю.Н. Культурное единство Азии // Рерих Ю.Н. Тибет и Централь­ная Азия. Самара: Агни, 1999.