Глава VIII. Великий поход. Алмамбет становится во главе войска.

Но среди сидящих вокруг, никто не вызвался идти на разведку в неизвестной земле. Тогда Манас сказал Алмамбету:

- Если не пойдешь ты, родившийся и выросший в Бейджине, знающий высоты и низины его земли, много раз угонявший скот в окрестностях, вкусивший сладость и горечь здешней жизни, то кому же еще идти? Никто другой не подходит для такой трудной разведки.

И хотя Алма сам был ханом, он не смог противоречить словам Манаса. Манас предложил ему:

- Выбери из войска любого джигита в спутники, возьми из табунов любого, какого хочешь, коня.

Алмамбет сказал:

        - Есть удалец, не признающий смерти,
        У него глаза, как пламя огня.
        Когда он видит приближающегося врага,
        То его боевой клич всегда внушителен.
        В стычке с врагом он никогда не отворачивает пику.
        Как бы грозен не был враг, он никогда не отступает.
        Его доблесть всем известна.
        Он никогда не замедлит стремительного нападения,
        У него нрав дикого кабана.
        Он никогда не терялся перед врагом,
        У него хватка джолбарса.
        Он редко печалится и никогда не устает.
        Подобно самому каблану Манасу
        Тверд нрав его друга.
        В руке у него острое копье.
        Его одного я ценю за тысячу человек.
        Я выбираю себе в спутники
        Потомка льва - Сыргака.

Затем Алма стал выбирать коней.

- Черного скакуна Калкамана я не возьму, так как он уже стар и принесет несчастье. Гнедой конь Токатоя тоже не подходит. Нравится мне темнорыжий скакун Аджибая, который даже из самых крутых подъемах не сбрасывает седока на круп, который даже на самых трудных спусках не сбрасывает седока на шею. Он может выдержать без воды сорокадневный бой. Он даже в полной тьме отыскивает правильный путь. Если его пустить в ханский табун, то он, не ошибаясь, поведет за собой весь табун. В нем виден облик тулпара.

        Созданный из ветра Карткурёнг,
        Матерый, темно-рыжий, быстрый как ливень, Достался в руки Алмамбета,
        Кто бы ни посмотрел на них из своих,
        Испытывал радость, а враги - страх.
        Опоясанный в сине-стальное железо
        Одетый в непроницаемый панцирь,
        Величаво сидел Алма-батыр,
        И виден был в нем образ Рустема.
        Рядом с ним - кыргызский джолбарс,
        Его спутник, горный орел Сыргак.
        Он был одет в доспехи, подобные льду,
        Его отвага кипела и бушевала.
        Оба они опоясались железом не легче пуда.