***

– Не стоит так беречь свой скот, дорогой. С этого боку у тебя кангаи, с другого – китаи. Настанет час, нужно будет сражаться насмерть, биться до последней капли крови. Алтай никогда не станет нашей родиной, а калмаки, китаи и маньчжуры никогда не станут нам родней. Давай лучше скорее вернемся на родину. Давай скорее доберемся до родного народа, отдадим ради этого весь скот и возвратимся на родимую землю, к кыргызскому народу, милый ты мой.

Молчавший до этого Ошпур взмолился:

– Почтенный вы мой, заберите своего сына к себе, он все равно не будет слушаться меня. Сами справляйтесь с ним как-нибудь.

Сколько не крепился бай Джакып, слова его старухи Чыйырды и Ошпура пронзили его до мозга костей, и слезы навернулись на кончики его ресниц. Его охватила тревога, мысли разбежались в разные стороны, и он с Ошпуром в ту же ночь заторопился в путь. Когда кони уставали, останавливались лишь на ночлег, а утром наспех собирались в путь и, таким образом, уже к полудню добрались до реки. Вдоль берега в разных местах в ряд были выкопаны очаги, повсюду развешаны котлы, овцы бая Джакыпа зарезаны в огромном количестве, словно идет какое-то пиршество. Здесь будто собрались со всех концов пастухи, нищие и попрошайки, вдовы и сироты. Все они обступили каждый котел. Сначала бай Джакып рассердился на проделки сына и спешился с хмурым видом. И с такими словами обратился к сыну, поспешившему ему навстречу:

– Сын мой, жив ли ты, здоров ли? Я отправил тебя сюда, чтобы ты набрался ума и житейского опыта, а ты таких дел наворотил, что все только об этом и говорят. С чего это ты вдруг стал резать столько овец и угощать всех подряд, сынок?

– Простите меня, отец.

Манас встал на колени.

– Не огорчайтесь по поводу зарезанного скота. Это ведь лишь малая толика из того, что отбирают у тебя китаи и калмаки. Лучше уж пусть наедятся вдосталь эти несчастные.

Баю Джакыпу понравился достойный ответ сына. Он взял его за плечи и велел подняться на ноги.

– Я доволен тобой, сын мой. Оказывается, я неправильно понял тебя, дурная моя голова. Верно ведь говорят: "Благословением народ множится, а от дождя земля полнится". Это ты хорошо сделал, сынок. Да что там скотина, лишь бы голова была цела, а скота потом  сколь угодно наживешь. Будь всегда таким же щедрым и помогай бедным и сирым.

Мясо сварилось, и еда была уже готова. Всем подали по полному блюду, не делая никакой разницы между гостями. Когда люди наелись досыта, и стар и млад в один голос произнесли слова благословения:

– Живи долго, Манас!

– Да исполнятся все твои желания, Манас!

– Будь счастлив и да покровительствует тебе удача!

Большинство собравшихся едва добрались до своих коней и упряжи, следующие за ними только встали со своих мест, как вдали поднялась пыль, и с шумным гиканьем явилось войско кара-калмаков. Черные их знамена затрепетали на ветру, и страшный шум калмаков распугал присутвоваший здесь люд.

Наслушавшись разных слухов, хан китаев Эсен одел всех своих воинов в боевые доспехи, посадил их на быстроногих скакунов, вооружил их до зубов и послал к кыргызам в сорок домов, чтобы они там перебили их всех, опустошили их дома, а бая Джакыпа связали и привели к нему.